Три года — возраст трудный!

Третий год жизни ребенка — довольно часто — первое по-настоящему тяжелое испытание для родителей. Казалось бы, все сложности позади: ребенок вырос, заговорил. Доброе, смышленое, активное существо, и общаться с ним — одно удовольствие. Но вдруг начинается непонятное: за завтраком он оттолкнул кашу и потребовал суп, на предложение погулять ответил отказом, обозвал бабушку «бякой», на просьбу убрать за собой игрушки — улегся на ковер и притворился спящим.

Наука определяет такого рода проявления в поведении трехлетних детей неприятным словом «кризис». Психологи обычно советуют родителям не паниковать. Кризис -явление естественное, пройдет. И у некоторых ребятишек он действительно проходит — быстро и без последствий. Но у других принимает осложненные формы, и им нужно помочь — правильно и своевременно.

Кризисы известны педагогам-практикам давно. Еще во времена Песталоцци, Ко-менского и Руссо отмечалась неодинаковость развития ребенка в разные периоды его жизни: оно то замедляется, стабилизируется на одних возрастных отрезках, то резко ускоряет свой темп на других. Бурное, быстрое развитие иногда осложняет взаимоотношения ребенка с окружающими. Даже самый покладистый ребенок может стать в это время грубым, капризным, строптивым, истеричным. Кризис и есть период такого стремительного развития, а симптомы трудновоспитуемое — признак его начала.

Что происходит с ребенком?

Как только ни называли кризис третьего года жизни — и «возраст оури и натиска», и «кризис независимости», и «трудное детство». А все потому, что кризис не просто неизбежен, он — необходим. Но как быть? Покориться неизбежности и ждать, когда, пережив «трудный возраст», ваш малыш снова станет прежним, а его психический рост войдет в стабильную фазу?

Это не лучший выход. Пассивное ожидание — не самое верное решение проблемы, а прежним после кризиса ребенок все равно не останется. Совсем не обязательно, что он станет хуже, что трудный (кризисный) возраст испортит его характер, — он может стать гораздо лучше, чем был, а то, что он стал умнее, самостоятельнее и взрослее, вы обязательно отметите. Кризис полностью изменяет отношение ребенка к окружающему: к предметному миру, к другим людям, к самому себе.

Такие преобразования психологи называют возрастными изменениями личности, поскольку они затрагивают все психические процессы, меняют мировоззрение ребенка, его жизненную позицию. Кризис обновляет личность: ребенок меняется весь, целиком, во всех основных чертах характера. Процесс этот очень сложен как для самого ребенка, так и для родителей. Они не всегда поспевают за резкими изменениями в его психике и, сами того не желая, могут невольно спровоцировать то негативное поведение, от которого и страдают сами в первую очередь.

Однако, как показывают исследования последних лет, такое поведение отнюдь не обязательно: около трети детей проживают кризис без симптомов трудновоспитуемоести. Говоря о неизбежности кризиса, ученые имеют в виду направление развития ребенка и его темпы. Это процессы объективные и миновать их не удается никому.

А вот стиль поведения ребенка в фазе кризиса — фактор субъективный: он не только различен у разных детей, но даже у одного и того же ребенка может существенно меняться от начала кризиса к его концу.

А это влияет и на стиль родительского поведения. Поэтому даже специалистам непросто определить, где сочетание кризисных симптомов, отражающих естественный ход личностной перестройки, а где — начало невротических изменений в характере ребенка. Однако некоторые признаки «нормы» и «отклонений» в кризисе все-таки существуют, и их надо знать, чтобы избежать типичных семейных ошибок.

Лики кризиса

У многих детей кризисный возраст заявляет о себе негативизмом, своеволием, строптивостью — ребенок постоянно прекословит вам во всем. Вы зовете его на прогулку, он отказывается, хотя любит гулять, но стоит отменить прогулку — и он тут же начинает канючить: «Гулять хочу, пошли гулять». Вы собираете его одежду, а он снова отказывается от прогулки. Изматывающее противоборство становится все более частым. Вы поставили на стол сыр, а он упорно называет его маслом. Устав спорить, вы соглашаетесь: «Масло», он злорадно возражает: «А вот и нет, это сыр». Ему все равно, что стоит на столе, — не истина, а спор со взрослым его основная цель.

Как чаще всего реагируют взрослые? Странно, но они обижаются на ребенка, воспринимая его поведение как осознанное желание досадить им. Успокойтесь — первичный наивный негативизм отнюдь не свидетельство испорченного характера ребенка и его нелюбви к вам. Напротив, это отражение прогрессивных тенденций в его развитии — начинается психическая «эмансипация» от взрослого, попытка отделить себя от других, заявить о собственных намерениях.

Делает это малыш неумело, что естественно. Его возможности заявить о себе весьма ограничены, а сами эти намерения он даже представить себе четко еще не может. Поэтому и выплескивается все в виде абсурдного противоречия очевидному. Ему говорят «да», он же твердит «нет», ничего другого не желая, как дать понять, что имеет право на собственное мнение и желает, чтобы с ним считались.

Отнеситесь к этой заявке на самостоятельность уважительно и с пониманием. Нужно дать ему возможность время от времени «одерживать победу» в разумных пределах, разумеется. Частые уступки чреваты еще более странным поведением. В одной семье, где мы наблюдали развитие трехлетнего малыша, мама, по нашей просьбе, «боролась» с его негативизмом только одним способом — во всем соглашалась с ним. Спустя неделю он начал играть в «негативизм»: он ставил игрушку рядом с кем-нибудь из взрослых, отбегал на некоторое расстояние и с криком: «Не трогай, моя игрушка», бросался к ней, хотя никто и не думал на нее покушаться. Однажды, перед сном, когда в очередной раз все его капризы были исполнены, он просто зашелся в истерике.

Другие наши наблюдения также показали: ребенок, редко встречающий сопротивление взрослых в ответ на любые свои притязания, к трем годам становится истеричным и очень несчастным. Очевидно, проблема вот в чем: сопротивление воле взрослого, силовые способы взаимоотношений с ним ребенку этого возраста все-таки нужны — убрать их невозможно, да и не нужно.

С их помощью он как бы «нащупывает» пределы дозволенного, оп ределяет, «что такое хорошо и что такое плохо», а родительские реакции помогают ориентироваться не только в окружающем мире, но и в собственных желаниях и ощущениях. Дети, которым все запрещают, у которых подавляют все первичные формы негативизма, в дальнейшем оказываются безынициативными, неспособными занять себя или придумать игру. Их воображение либо крайне обеднено, либо, напротив, проявляет себя буйно, неупорядоченно и непродуктивно.

Частые запреты и переключение внимания ребенка с его собственных наивных задумок на другие цели ломают тонкий механизм формирующейся в этом возрасте детской инициативности. Если же запретов вообще не существует, если любое абсурдное требование выполняется, то страдает способность малыша различать пригодность и целесообразность его инициатив — он оказывается полностью дезориентированным.

Ему не на что опереться в своих действиях, он не понимает меры правильности своих поступков, поскольку лишен необходимого «ограничителя» своих желаний — запрета. А негативные оценки взрослого нужны еще и потому, что дети этого возраста очень часто оценивают произведенный ими результат действий или свои поступки методом «от противного»: «Я хороший, потому что я не делаю плохого».

При нормальном течении кризиса, ближе к концу третьего года, ребенок научается более или менее отчетливо формулировать свои замыслы и отстаивать их «человеческими» способами. Абсурдное противоборство родителям исчезает, но далеко не всегда им становится легче: на смену негативизму и своеволию приходит букет других, не менее сложных симптомов.

Кризис и воображение

Обычно появляющаяся у детей третьего года жизни инициативность сопровождается повышенным интересом к предметам и действиям с ними. На языке науки — «становление личного действия: задуманное ребенком и самостоятельно исполняемое действие вдруг обретает для него какую-то особую ценность. От этого действия его трудно отвлечь; если оно не ладится, то он может расстроиться до слез, а на критику в свой адрес может отреагировать и вовсе непривычно: закричать на вас, попытаться свалить неуспех на другого, залиться краской от стыда.

Большая часть симптомов личностной перестройки сугубо положительна: малыш становится самостоятельным, настойчивым и усидчивым. Если раньше он действовал с тем предметом, который попался ему на глаза, то теперь он специально ищет и подбирает предметы под тот план действия, который он составил заранее. Да и само действие становится иным — целенаправленным. Ребенок размышляет и сравнивает: если действие не ведет к нужному результату, он меняет его на другое, более подходящее для его целей.

Однако эти симптомы родители замечают редко: то, что не вызывает проблем, не останавливает на себе их внимания. Более всего в этом возрасте их настораживают все более частые случаи лживости, злопамятности, безудержного хвастовства, невероятной хитрости и изворотливости. Например: не в меру любопытному ребенку запретили трогать пылесос. Выждав, когда мама выйдет из комнаты, он подошел к окну, задернутому шторой: «Тучка, можно тлогать пылептош?» — «Можно, Кила (Кира), можно», — сам себе разрешил он и со спокойной совестью занялся запрещенным предметом.Способность обходить нежелательные запреты с помощью фантазии — очень развита у детей «кризисных» трех лет. Вообще воображение в этом возрасте сильно активизируется и используется ребенком для самых разных целей. Прежде всего оно играет главную роль в его предметных действиях, поскольку позволяет планировать их заранее, перебирать в уме способы их достижения и удерживать в памяти конечную цель. Это. так сказать, продуктивное и полезное воображение.Однако довольно часто ребенок вынужден использовать воображение для защиты своего достоинства и своих прав. Это-то защитное воображение более всего и настораживает родителей, хотя именно они чаше всего и вызывают его к жизни.Запреты заставляют ребенка активизировать свое воображение, чтобы обойти их. Ведь предметная деятельность крайне важна для него. В трехлетнем возрасте «я» ребенка своеобразно сращивается с первыми самостоятельными результатами в деятельности. Его гордости нет предела.: успех в действиях с предметом как бы уравнивает его в правах с нами, взрослыми. Предметная деятельность — то единственное, что он может повторить вслед за нами и так, как мы. Это для него очень важно, поэтому лишить его возможности пылесосить, как мама, или забивать гвозди, как папа, практически невозможно.Защитное воображение порождает и хронический неуспех в предметной деятельности, и частую критику родителей. Это больно ранит малыша. Успех и неуспех в этом возрасте так тесно связаны с его «я», что непризнание его достижений он воспримет как личное поражение, как трагедию, как сигнал о его малой ценности для родителей. И повести себя он может по-разному: замкнуться в себе, стать нерешительным и слезливым, а может просто «придумать» свой успех.Все эти проявления тревожны и симптоматичны. Если ребенок стал часто обманывать вас, если он заранее пугается ваших строгих замечаний и пытается отвести от себя вину с помощью вымысла, прежде всего задумайтесь о своем поведении, пересмотрите систему своих оценок и способы наказания — соответствует ли их суровость его провинностям, нет ли в них избыточной обиды для его самолюбия. Симптомы детской лжи легко преодолеваются, если сразу ликвидировать причины, их вызывающие, в противном случае они могут закрепиться надолго, если не навсегда.

Воображение и страхи

С воображением тесно связаны и «кризисные» страхи. Их отличие от прежних — они не просто реакция ребенка на необычные и сильные раздражители. В два года он вполне может удариться в рев, услышав впервые шум кофемолки или звуковой сигнал сирены: срабатывает инстинкт самосохранения. Плачем он привлекает внимание родителей к дискомфорту, учась различать опасные и безопасные новшества, вторгающиеся в его жизнь.

Страхи трехлетнего малыша иного рода. Они могут возникать после прочитанной сказки или от неуютности темноты и надолго поселяться в его душе, отражаясь и на его поведении. Его воображение создаст причудливые образы «страшного» и справиться с ними он не может. Механизмы рождения страхов у трехлетних детей изучены очень слабо. Как правило, при благополучном течении кризиса они не особенно напрягают малыша, но при отягощенном — могут стать очень серьезной проблемой.

Довольно часто навязчивые страхи — признак невротизации личности и ребенка надо срочно показать специалисту. Но с большей частью детских страхов можно справиться самостоятельно. И прежде всего не следует убеждать малыша, что бояться ему нечего, или, что бояться -стыдно. От уговоров страхи не проходят, но добавляется чувство вины, и ситуация может осложниться. Поэтому право бояться нужно признать, но и помочь ребенку бороться со страхами, мобилизовав всю свою изобретательность. Одному трехлетнему карапузу помогла «волшебная шпага» — очищенный от коры ивовый прутик, который родители клали возле его кроватки. Другой малыш с помощью мамы «варил» зелье против привидений — в кружку насыпались самые горькие и невкусные продукты. Это может показаться смешным, но у малыша возникает чувство защищенности и страхи уже не страшны ему.

Итак, три года — рубеж, который преодолевает каждый ребенок, важный и ответственный период в его развитии: он входит в фазу перестройки всей своей психической жизни. Он стремится реализовать себя в предметной деятельности, чувствителен к оценкам его умелости окружающими, у него складывается чувство собственного достоинства.

Если взрослые продолжают относиться к нему как к маленькому, неумелому, задевают его самолюбие обидными замечаниями, ограничивают инициативу и строго регламентируют его активность, если они невнимательны к его интересам, кризис обостряется и ребенок становится трудным и несговорчивым.

Это может укорениться, если взрослые не перестроят своих с ним взаимоотношений. И, напротив, легко преодолевается, если они уважительно относятся к его занятиям и заботам, деликатно оценивают его результаты, поддерживают и ободряют его.

Тогда у ребенка возникает чувство самоуважения — важный личностный фундамент развития всех детских способностей в последующих возрастах. Очень важно помочь ему обрести это чувство. Если оно не сформируется на этапе кризиса трех лет, оно вообще может никогда не возникнуть. У каждой психической функции, у каждой личностной черты — свой оптимальный срок зарождения. Главное — не пропустить его.

Перейти к оглавлению раздела «Воспитание ребенка»

В продолжение темы похожие новости:
Бить или не бить — вот в чем вопрос.
Идеальный отец со скверным характером
Спокойствие, только спокойствие!
Робкий ребенок
Индивидуальный подход к воспитанию
Воспитываем оптимиста

В продолжение темы похожие новости:
Упрямый ребенок
Детская влюбленность
Послушание
Упрямый ребенок
Роль семьи в воспитании ребенка
Как правильно хвалить ребенка