Кто и зачем хочет уничтожить брянский «Умалат»?

Севская компания «Умалат», работающая на импортозамещение, внезапно оказалось на грани ликвидации.

Кто и зачем открыл охоту на севский «Умалат», мы спросили у заместителя генерального директора предприятия Христины Колесниковой.

Разрушительный поиск крайнего

‒ Христина Игоревна, компании «Умалат» предъявлен иск на 70 миллионов рублей ‒ предприятие обвиняется в гибели рыбы в реке Сев. К чему приведет проигрыш в суде?

‒ Кроме суммы, сопоставимой со стоимостью небольшого брянского завода, которую с нас хотят получить, среди требований ‒ запрет на использование наших очистных сооружений. То есть речь идет о закрытии завода.

‒ Но это значит, что бюджет Севского района обнулится, сотни людей враз лишатся средств к существованию, а импортозамещение в сфере сыроделия понесет тяжелую утрату. Неужели это кому-то выгодно? Конкуренты? Иностранные агенты? Зарубежные диверсанты?

‒ Роль диверсантов, напористо взявшихся уничтожать предприятие, взяли на себя чиновники Росприроднадзора и природоохранной прокуратуры. Не думаю, что это осмысленная вражеская позиция. Могу предположить, что кто-то хочет получить премию или медальку и ради своего мелкого блага готов разрушить хоть предприятие, хоть страну. Этакая отважная безалаберность.

‒ 30 июля в реке Сев случился массовый мор рыбы. Но в июле 2016-го дохлой рыбой покрывались Белое Озеро в Волгоградской области, псковская речушка Ловать, Юрманский залив Куйбышевского водохранилища, многие реки Белгородчины, Воронежской, Псковской, Тверской, Вологодской, Новосибирской областей. Однако ни в одном регионе не стали назначать крайнего, всюду источником экологического бедствия оказались естественные причины. Почему у нас в регионе вину возложили на предприятие?

‒ Вы правильно сказали, что нашли крайнего. В прямом смысле этого слова: наши очистные сооружения расположены с краю, недалеко от реки Сев. К тому же незадолго до ЧП дожди размыли дамбу, отделяющую отстойник от полей фильтрации, которые являются частью нашей очистной системы. Дамбу мы отремонтировали за пару часов. Трава на поле фильтрации в месте прорыва пожухла, но буквально через пару недель вновь зазеленела.

Немного надзорного маразма

‒ Трава на поле фильтрации? А как же всевозможные яды в стоках? Там вообще ничего не должно расти.

‒ У нас на полях фильтрации, на наших очистных сооружениях, не только трава растет, но и птицы гнездятся. Уже после происшествия на Севе один наш рабочий ‒ да простят ему зоозащитники ‒ смешал в банке три четверти воды из реки и четверть стоков предприятия и запустил туда пойманных рыбок. Спустя день принес банку на производство ‒ продемонстрировать, что рыбы прекрасно себя чувствуют.

Мы, конечно, велели немедленно рыбу выпустить в реку, но эксперимент получился показательный. Впрочем, для нас неудивительный: стоки представляют собой смесь воды (85%), сыворотки (15%) и около 30 кг биоразлагаемых моющих средств ежедневно. Забавно, но именно предъявляющие нам претензии Росприроднадзор и природоохранная прокуратура чуть раньше выдавали нам заключение об отсутствии в стоках завода опасных или ядовитых веществ.

‒ Вам не кажется, что это маразм: ядов нет, а отравленные ядами ‒ есть?

‒ А не назовете ли вы маразмом, что сумма, на которую подан иск, почти равна сумме, которую завод планирует вложить в совершенствование очистных? Мы давно планируем модернизировать очистку стоков. На настоящий момент проект высокотехнологичных очистных прошел экспертизу, мы получили разрешение на строительство. Сумма инвестиций ‒ 70 миллионов. Как раз на эту сумму подан иск.

‒ То есть, деньги, которые должны пойти на улучшение экологии, по мнению чиновников, лучше просто отобрать?

‒ Мало того, процесс строительства очистных заморожен из-за приостановки кредитования до урегулирования судебного спора с природоохранной прокуратурой. Да и арест имущества по требованию этого ведомства не дает заняться делом. Такая вот охрана природы получается у наших надзорных органов.

В борьбе за здравый смысл

‒ Но все же за всеми этими «природоохранными» действиями в духе заброшенных из-за границы вражеских парашютистов-диверсантов должна быть хоть капля здравого смысла? Есть же какие-то основания для действий чиновников по разрушению предприятия? Сравнение убившего рыбу яда с содержанием сточных вод? Экспертиза?

‒ В нашем случае не проведено никаких экспертиз, подтверждающих гибель рыбы из-за воздействия на нее загрязняющих веществ из наших очистных сооружений. Просто Росприроднадзор по Брянской области, в нарушение принципа презумпции невиновности, опубликовал на своем сайте информацию о том, что наша компания признана виновной в причинении вреда биоресурсам на 61 миллион рублей. «Сенсацию» подхватили СМИ, а дальше закрутился механизм бюрократии: одни бумаги порождают другие, одни чиновники реагируют на письма других. И бумаги застят глаза, на реальность никто взглянуть не хочет.

‒ Откуда взялась гигантская сумма?

‒ Появление суммы анекдотично. Какой-то великий математик из Севской райадминистрации рассчитал. Сначала определили, что уровень воды в наших очистных упал на полметра, а их площадь ‒ 22 тысячи квадратных метров. На самом деле неправда ни то, ни другое. Если про падение уровня воды еще можно спорить, то уж площадь-то определить проще простого.

Затем чиновники произвели потрясающую математическую операцию: умножили 22 на 0,5 и получили… 22. А дальше эта цифра стала перекочевывать из документа в документ и вылилась в те самые 70 миллиона ущерба.

‒ Что дальше?

‒ Будем бороться за победу здравого смысла, у нас нет иного выбора. В течение 9 лет мы вкладывали в это предприятие сотни миллионов рублей и все наши силы, не получая никакой прибыли и терпя убытки. И лишь к 2014 году мы вышли «в плюс». Наше предприятие консультируют лучшие сыроделы Италии и Адыгеи, на заводе установлено автоматизированное, высокотехнологичное оборудование. Наши сыры Моцарелла, Рикотта, Сулугуни и Адыгейский знают и любят по всей России.

‒ Но те, кто хотели получить медальку за свое разрушительное служебное рвение, вряд ли сдадутся без боя ‒ они отстаивают не общественные, а свои шкурные интересы. Если выяснится, что они лгали и принимали незаконные, откровенно вредительские решения, их может ждать справедливое возмездие вместо награды. А раз так, они будут биться до последнего.

‒ Мы все понимаем это. Но мы верим, что Россия ‒ сильное государство, и оно способно защитить себя от тех, кто использует власть не в интересах страны, а против нее, против экономики, против Закона, против движения вперед. Правда на нашей стороне. Значит, у нас есть шанс добиться справедливости.