Бабий бунт брянской январской революции

В эти дни 83 года назад в брянской глубинке кипела настоящая революция. Не сговариваясь, в разных деревнях население внезапно выступило против власти. Причем, не просто население, а… женское население.

Мнимый политзаключенный

Началось все с несчастливого числа 13. Именно 13 января 1930 года представитель советской власти в  трубчевской Олешенке, избач Гапоненков, пришел к местному попу и потребовал от него сдать 60 пудов конопли – согласно плана продразверстки.  Для острастки пригрозил арестом, да и направился восвояси. Но у порога его дома избача уже поджидала стайка агрессивно настроенных теток – батюшка оказался неплохим организатором.
Однако, поп не ограничился одним маленьким скандалом, и через пару дней по деревне уже носились гонцы, оповещая население, что священника нужно защитить от налога. Видимо, особого желания поучаствовать в несанкционированном митинге жители Олешенки не изъявляли, и тогда в ход пошла байка о том, что попа связали и бросили в подвал. И это сработало.
К дому избача пришло около полутора сотен женщин. Они требовали немедля освободить политзаключенного, а заодно назвать имена всех причастных к составлению плана продразверстки, в который был неосторожно включен священник. И наивный представитель власти зачитал список.
Тут же толпа набросилась с палками на беднячек – членов комиссии по продразверстке. Примчавшегося на шум председателя сельсовета тоже порядком поколотили, как и несчастного избача.
Совсем в другом месте Брянщины, в селе Белоголовое Жуковского района, все тем же злополучным днем 13 января, восемь сельских парней были жестоко избиты в церкви. Незадолго до того на общем собрании крестьяне решили снять с церкви колокола и сдать их на нужды промышленности, задыхавшейся без цветных металлов. Расплачиваться за это решение пришлось группе активистов.
Восемь ребят, которым поручили снять колокола, пришли в церковь. Вслед за ними в храм ворвалась группа женщин, вооруженных кольями, и началось избиение.
На следующий день после богослужения священник созвал собрание, на котором осудил… нет, не зверский поступок, а  «беззакония властей». И подогретые такой проповедью, женщины нападали на каждого представителя власти, который являлся в село, чтобы привести в исполнение решение о снятии колокола.

Камни для мужиков

А дальше бабьи бунты буквально захлестнули Брянщину. 22 января в жуковской Песочне женщины избили каменьями и батогами председателя сельсовета, местных коммунистов, да и простых мужиков, проголосовавших за снятие колокола.
23 января в Игнатовке, относившейся тогда к Людинавскому району, толпа женщин, вооруженных топорами и вилами, сорвала собрание по вопросу о проведении посевной кампании. Странная нелюбовь к весеннему севу объясняется просто: поп пустил слух, что на собрании будет принято решение о закрытии церкви.
27 января в деревне Манево Карачевского района толпой женщин не только сорвала собрание по вопросу о коллективизации, но разогнала присутствующих на собрании мужчин. А бригаду делегатов из района дамочки гнали три версты, бросая в спины драпающих ответственных работников камнями и поленьями.
29 января в комарическом селе Идрицком толпа женщин – до 300 человек – сорвала работу по оценке имущества вступающих в колхоз. При отъезде работников из села толпа бросала в них палками и избила уполномоченного бригады, члена ВКП(б) Коташкина.
Волна бабьих бунтов все ширилась, перетекая в настоящую бабью революцию. Весеннее обострение феминизма затянулось почти до лета. Уже 20 мая Гнилушах Клинцовской волости до двухсот женщин отстаивали пустовавший поповский дом, который мужчины хотели превратить в избу-читальню. Крестьянки сбили замок со спорного дома и стали демонстративно в нем прибираться, «приготовляя к приезду нового попа». Не участвующие в процессе уборки скандалили на улице с представителями властей. Но в тот раз до кровопролития не дошло – январская революция пошла на спад.