Брянский политолог рассказал о звериной ненависти в концлагере «Дулаг-142»

Рассекречен акт об уничтожении советских людей фашистами в Брянске.

Брянский политолог Александр Турыкин рассказал о зверствах нацистов в концлагере «Дулаг-142» в Брянске. Приводим его статью полностью, без правок и сообщений.

Звериная ненависть к русским

Фонды Государственного архива Брянской области продолжают пополняться рассекреченными документами о зверствах нацистов на Брянщине в период оккупации. Недавно их пополнил «Акт по установлению злодеяний и нанесенных ущербов немецко-фашистскими оккупантами гор. Брянску».

Дулаг-142

В документе изложены как уже известные факты, так и новые подробности злодеяний нацистов. Сообщается, что во время оккупации Брянска в 1941 году на территории Ремонтной базы № 6 (пос. Урицкий) за проволочным ограждением в лагере находилось до 80 000 человек.

Люди располагались в бараках на четырехэтажных нарах по 1200 – 1500 человек в каждом. Помещения кишели насекомыми всех видов. Рацион питания военнопленных и гражданских отличались, но не разительно. Гражданским в сутки выдавалось 200 грамм суррогатного хлеба и литр баланды, приготовленной из непросеянной гречневой муки без жиров.

Военнопленных кормили еще хуже: картофельной кожурой и сухой гречихой, которые выдавались один раз в пять дней! Царивший в лагере голод приводил даже к случаям «самопоедания человеком человека».

Немцы одинаково ненавидели всех попавших в лагерь. Людей постоянно избивали резиновыми плетьми за малейшие нарушения. В бараках царила грязь, сырость и холод, что вместе с голодом и постоянными избиениями оборачивалось многочисленными смертями: ежедневно на телегах из лагеря вывозили 100-150 бездыханных тел на свалку. Нередко трупы оставались по нескольку дней в бараках вместе с живыми. Царящие в лагере антисанитария и голод вызвали вспышку эпидемий тифа, дизентерии, чесотки, заболеваний желудка. 80 процентов заболевших погибали, так как ни медикаментов, ни дополнительного питания для больных нацисты не выделяли. В итоге, в лагере погибло 40 000 человек.

Брянск под гнетом оккупантов

Распространялись инфекции и в самом Брянске – появилась эпидемия тифа, например. О городских больницах в документе сообщается следующее: «Помещения больницы были без стекол, с поломанными печами, с отбитой штукатуркой и совершенно без всякой мебели <…> в помещении Тубдиспансера велся прием больных и здесь же находились стационарные больные, которые лежали в антисанитарных условиях, на холодном полу, в неистопленных комнатах, без постельных принадлежностей».

Кроме того, в Акте указывается, что прием больных был платным, хотя медицинской помощи люди толком не получали из-за отсутствия перевязочного материала, медикаментов и инструментария. Скорая помощь в городе и вовсе не работала. В рублевом эквиваленте ставки медработников были номинально высокими, однако в реальности «существования не обеспечивали». Главврач больницы, например, получал 1100 рублей, что составляло 110 марок (1 марка стоила 10 рублей), а санитарка 200 рублей или 20 марок.

В городе проводились массовые аресты, которые были обусловлены «звериной ненавистью к русскому народу» и страхом перед партизанским движением. Немецкое командование и гестаповские палачи «истребляли мирных граждан, стариков, женщин, детей, советско-партийный актив». Арестованных оккупанты загоняли в сараи, а после выводили группами по 20-50, а иногда 100 человек на главный склон оврага Верхний Судок, ставили лицом к яме и расстреливали из пулеметов и автоматов.

«Большинство трупов зарыто в яме длинной 90 мет. шириной 7 мет и глубиной от 2-4 мет. в количестве 3 500 человек. Трупы расстрелянных, умерших от истощения и пыток немецкие солдаты по указанию офицеров сваливали в крутой овраг», — сообщается в документе.

По данным комиссии:

• погибли в лагере на Урицком поселке – 40 000 человек;
• истреблено русского, еврейского и цыганского населения за время оккупации Брянска и окружавших город поселков – 17 011 человек;
• угнано в немецкое рабство при отступлении гитлеровских войск – 18 200 человек.

За отказ ехать в рабство люди расстреливались на месте.