Как брянцы на «Потемкине» бунтовали

Парень из суражской Городечни знал, что встреча с властями не принесет ему ничего хорошего. И все же 107 лет назад, 25 июня 1905 года он решил выполнить свой долг до конца. Чуть позже за верность России он получит 15-летнюю каторгу.

Знакомая ситуация
Против мятежа на броненосце «Потемкин» выступали… большевики. Они даже прокламацию выпустили, уговаривая матросов не бунтовать. Но были силы, которые сделали все, чтобы бессмысленный и беспощадный бунт все же случился. Впрочем, ‒ по порядку.
Новенький броненосец вышел 12 июня в море на учения. А уже 13-го командир корабля послал корабль сопровождения за продуктами. И это при том, что стандартный запас провизии на корабле обеспечивал как минимум двухнедельное автономное плавание. Быть может, топливо и снаряды отцы-командиры тоже на берегу не забыли?
Но удивительная забывчивость была не единственной странностью. За провизией отправились не к ближайшему селению на берегу, а в Одессу, до которой было добрых 100 миль. К тому же, делегация под предводительством мичмана Макарова прибыла в порт на ночь глядючи ‒ в 21.00.
Разумеется, торговцев на рынке уже не было, а магазины закрылись. И тогда Макаров направился к своему знакомому мяснику Копылову. Приказчик мясной лавки по простоте душевной мяса брать не рекомендовал: остались лишь туши двухдневного убоя, протухшие и червивые. Но это не помешало завершить странную закупку. Макаров договаривался напрямую с хозяином и закупил целую гору говядины ‒ весь протухший товар, 25 пудов.
Вонючее мясо сложили на палубе миноносца и вернулись к «Потемкину».
Наверное, в советские времена людям сложно было понять логику командиров, сначала не подготовившихся к выходу в море, а затем гонявших целый миноносец за горой дурно пахнущего мяса. Но теперь такое поведение удивления не вызывает: подумаешь, несколько тонн угля сжечь да на казенные деньги дохлятины купить! Нынче ради отката и не на такое идут.

Как создать революционную ситуацию
Как вызвать бунт? Как довести массы если не до революции, то до отчаянного, стихийного выступления? Очень просто: нужно просто лгать. Нужно черное называть белым, да еще прикрываться мнением «экспертов». И не забывать при этом требовать повиновения, применяя в случае необходимости вооруженную силу. Обычно это помогает.
Помогло и на «Потемкине». Гору тухлой говядины, привезенной аж из Одессы, сложили на верхней палубе. Вонь стояла порядочная. Матросы стали возмущаться.
Власти пригласили судового врача. Тот мужественно приблизился к горе тухлятины, резанул ланцетом по туше, и вынес вердикт: мясо свежее, черви ‒ от мух, их стряхнуть и есть можно. Это кстати, не первый случай, когда доктор Смирнов нагло лгал, прикрывая делишки корабельных властей. В прошлый раз он велел смешать некачественное мясо с хорошим и отправить на камбуз.
В обед команда отказалась от зловонного борща, сваренного на привезенном мясе. А офицеры обедали в кают-компании, похрустывая французской булкой и мило общаясь на интеллигентные темы. Но тут вошел вахтенный и испортил настроение своим несвоевременным замечанием: «Матросы озлоблены, отказываются от борща». «Капризничают», ‒ пожал плечами доктор Смирнов.
Но ситуация накалялась, и капитан назначил корабельного врача, прикрывающего делишки любителей откатов, козлом отпущения. Командир корабля велел доктору Смирнову на глазах матросов съесть миску борща. Врач, не притрагиваясь, заявил: «Отличный борщ! Команда просто зажирела!»
Командир корабля Голиков взял знакомый всем нам по выступлениям некоторых нынешних чиновников тон: «Если вы, мерзавцы, не будете кушать борщ, не будете повиноваться, я вас направлю туда» и показал вверх рукою ‒ на реи. Но матросы не хотели «кушать». Тогда командир распорядился вызвать караул.
Нет, берцев, «сфер» и камуфляжа на карауле не было. Караул ‒ такие же матросы, но вооруженный винтовками. Их поставили перед толпой возмущающихся.
«Если вы не будете слушаться, если вы не будете кушать борщ, то я накормлю вас свинцом», ‒ холодно предупредил Голиков. Старший офицер Гиляровский выкрикнул: «Пли!», но матросы не торопились стрелять в своих товарищей. И тут слово взял большевик Вакулинчук: «Товарищи караульные, не стреляйте в своих братьев, потом эти кровопийцы и вас постреляют!» Это были последние его слова: старший офицер Гиляровский выхватил револьвер и убил разговорчивого матроса.
Командир приказал принести брезент и накрыть им палубу. Так делали перед казнью, чтобы не пачкать кровью расстрелянных палубу. И тут нашлись те, кто отчаянно рванул за оружием. Бунт начался.
Чуть позже были убиты несколько офицеров, еще недавно не сомневавшихся в твердости своего положения. «Эксперт» Смирнов был выброшен за борт, а на «Потемкине» для стоявшего рядом миноносца подняли сигнал: «Запрещаем подбирать плавающие предметы».

Служа России

Арестованные матросы «Потемкина»

На «Потемкине» было, как минимум, двое наших земляков. Петр Лисицын из деревни Крыловка, малограмотный чернорабочий, из крестьян, был призван на флот в 1904-м. В том же году за неисправимо дурное поведение приговорен к 2 месяцам тюрьмы, ранее несколько раз был судим за воровство и побег. После бунта на «Потемкине» сдался румынским властям, но в 1914-м подал прошение царю о «безнаказанном возвращении в Россию», был помилован и вернулся на родину.
Второй земляк ‒ Федор Луцаев. Он родился в 1878 году в селе Городечня Суражского уезда. Во флоте с 1899-го.  Утром, в день восстания, Федор дважды докладывал дежурному офицеру о том, что обед для команды готовится из червивого мяса. Он же одним из первых взял в руки винтовку.
Уже на суде над Луцаевым, офицеры давали показания: «ходил с револьвером и распоряжался всем». Судя по всему, польза от «хождения с револьвером» была. По крайней мере, один из офицеров, сидевших во время бунта под арестом, показал: «После бунта служба на корабле шла, по-видимому, в большом порядке, церемониал подъема и спуска флага, как слышно было в кают-компании, производился не отступая от положения; караульный начальник рапортовал по узаконенной форме; пьяных совсем не было видно и т.п.»
Но любой слепой, не организованный, вызванный отчаяньем и безнадежностью бунт, обречен на поражение. Вот и мятежный броненосец был вынужден сдаться.
24 июня «Потемкин» прибыл в Румынскую Констанцу и спустил красный флаг. 25 июня большинство матросов сошло на берег, приняв статус политэмигрантов. А наш земляк Федор Луцаев остался на корабле. 26 июня в Констанцу прибыл отряд кораблей Черноморского флота и увел броненосец на буксире. Луцаев был арестован, а позже осужден. Царский суд приговорил его к смертной казни через повешение, но по Манифесту 21 октября 1905-го наказание заменили на 15-летнюю каторгу.
Почему же бунтарь, предвидя расправу, не покинул корабль? Потому что он служил не царю, не офицерью, а России.
Дело в том, что на броненосце находились документы, утечку которых за границу нельзя было допустить. И зная, что ему грозит если не расстрел, то повешение, Федор остался дожидаться русскую эскадру. Сдав лично адмиралу Писаревскому секретные сигнальные книги броненосца, Луцаев полностью выполнил свой долг и… и был тут же арестован.

Брянский кораблик
Все броненосцы были очень тяжелыми кораблями. Их броня достигала в отдельных местах полуметра! Но, будучи защищенными, броненосцы не могли нести много вооружения и запасов ‒ весь допустимый вес уходил на броню.
«Потемкин» ‒ корабль нового поколения. Благодаря разработкам металлургов Брянского завода, его броню удалось сделать тоньше и легче в разы. За счет чего добавили вооружения и превратили корабль в плавучую крепость невиданной огневой мощи.
Для постройки броненосца из Брянска на Николаевскую верфь было поставлено 148686 пудов листовой и угловой стали, 2054 пуда кованных изделий, 3053 пуда стального и 1165 пудов чугунного литья, 10523 пуда броневых листов.

В продолжение темы похожие новости:
В Брянске проведут праздничное шоу «Родительство – это здорово!»
Брянск стал производителем альбумина
1 июля состоится освящение Кафедрального собора в Брянске
На вокзале Брянск-I открыли памятник железнодорожникам
День пионерии: назад в будущее
Реконструкция Набережной и «Дружбы» заинтересовала губернатора