Искусство вечно: Наследие необходимо создавать уже сегодня

За последние десятилетия с массовым появлением компьютеров и Интернета мир сильно изменился. Сегодня есть роботы, а вот новых Моцартов или Бетховенов нет, сетует главный дирижёр Брянского губернаторского симфонического оркестра Эдуард Амбарцумян. Ведь механические боты не способны подарить людям настоящие живые эмоции, как это делают те же музыканты.

Незаменимые есть

— Эдуард Борисович, многие профессии, допустим, бухгалтеров, уже заменяют программы. Как думаете, искусственный интеллект в итоге оставит нас без работы?

— Способностью к творчеству машина не обладает. Этот божественный дар принадлежит исключительно человеку. А потому гуманитарные направления, по моему мнению, бессмертны. Особенно важно не забывать об этом сейчас, помогая своим детям в выборе будущей профессии.

— В этом году исполнилась четверть века Брянскому камерному оркестру, который вы создали. А с 2011 года организовали и руководите уже симфоническим оркестром. Подрастает у нас молодёжь, способная встать в ваши музыкальные ряды?

— К сожалению, новое поколение хочет всё и сразу. Выпускники получают диплом и рассчитывают зарабатывать по 200 тысяч, а за 20 тысяч работать не хотят. Но прежде чем на что-то рассчитывать, нужно что-то вложить, получить опыт. Музыканты вообще не имеют за спиной детства. С шести лет они пашут, как взрослые, по восемь часов в день. И если пропустили занятия, обязаны их отработать. Но зритель, который приходит на концерт, не должен знать эти подробности, он хочет получить удовольствие.

Современной молодёжи не близок такой тяжёлый заработок. Да и в сфере культуры не получают солидные деньги. За границей час работы оплачивается, как у нас день, то есть в восемь раз выше. Хотя цены практически одинаковые.

Мы создали симфонический и сохранили камерный оркестры в том числе и для того, чтобы люди, трудясь в двух коллективах с совершенно разными репертуарами, имели возможность и получать в два раза больше. От количества концертов наша зарплата не зависит, хотя график и расписан на год вперёд.

Специалисты нам, безусловно, требуются. Раньше у симфонического оркестра была возможность их заинтересовать, нам выделили несколько квартир, и мы пригласили очень хороших молодых исполнителей из других городов, в том числе из Донецка приехала семья, которой я восторгаюсь. У них замечательный сын скрипач, думаю, в ближайшем будущем он станет нашей гордостью, ведь в свои 13 лет он играет как профессионал, иногда даже выступает с нами.

Но оркестр и сейчас по большому счёту не до конца укомплектован музыкантами. Нужны условия, чтобы они к нам тянулись. Возможность жить в съёмных комнатах или брать ипотеку под огромные проценты их не привлекает. К слову, в европейских странах кредиты дают под 1-1,5 процента на 20 лет. При этом у нас сначала гасят проценты, которые в десятки раз больше, а потом закрывают основную сумму, что просто нечестно по отношению к людям.

Дорогого стоит

— Важны не только условия жизни, но и работы. Вы давали концерты в лучших мировых залах, в одной только Франции выступали десятки раз. А как оцениваете Брянскую филармонию?

— Если быть самокритичным, по большому счёту это не концертный зал. Хотя есть возможность его улучшить, обшить специальными материалами для нужной акустики. Пока приходится подзвучивать оркестр, чтобы малейшая вибрация инструмента была слышна в самом отдалённом уголке для объёмного восприятия грандиозного произведения. Речь не о громкости, а о качестве звучания.

С другой стороны, это универсальный зал, где играют не только классическую музыку. Так что некая золотая середина найдена. Но для Брянска нужен зал не в 700 мест, а в два раза больше. Если увеличить заполняемость, то можно снизить цену билетов. Пока концерты дорогие, поскольку их элементарно нужно окупить. С другой стороны, иметь достойный концертный зал тоже недешёвое удовольствие. Но, полагаю, скоро власти придут к пониманию необходимости такого сооружения. Ведь классика — лучшая пропаганда добра и нравственности.

— Раньше хотели отреставрировать бывший Дом культуры завода «Арсенал» и перевести туда филармонию. Говорили, там как раз подходящая акустика…

— Дело не столько в акустике, сколько в площадях, там их больше. А в «Дружбе» не хватает помещений, чтобы разместиться коллективам. Представьте, только в симфоническом оркестре 68 человек. Плюс инструменты.

— Кстати, про инструменты. В камерном оркестре люди до сих пор играют на своих. Как удалось получить их для симфонического?

— С созданием камерного оркестра мы заложили фундамент симфонического. Когда его решили основать семь лет назад, я сразу поставил вопрос о необходимости закупить самые лучшие инструменты. Иначе нет смысла в этой затее.

По тем деньгам одна флейта стоила 600 тысяч рублей, а сейчас её цена уже выросла вдвое. Да, можно купить флейту и за 20 тысяч, но она не будет достойно звучать. Музыкант не в состоянии приобрести за свою зарплату инструмент, который стоит, как квартира. Но на то мы и губернаторский оркестр, чтобы показывать уровень.

Музыка связала

— К тому же оркестр успешно гастролирует по миру, представляя не только Брянщину, но и страну. Изменилось отношение к русскому артисту на фоне санкций и охлаждения отношений с Западом?

— СМИ преподносят Польшу как одного из ярых врагов России. По моим ощущениям, это не так. Возможно, мне везёт. Ведь люди, которые любят музыку, имеют иное воспитание, интеллект, мышление. Но концерты посещают разные слои населения, и никто никогда не сказал ничего плохого.

Когда начинает звучать мелодия, она словно околдовывает людей, они пребывают в восторге. Исполнить русскую классику лучше нас иностранцы не сумеют, даже у очень профессиональных коллективов это выходит не так душевно. Они не слышат эти тонкие интонации, не пропускают их через себя. Поэтому разница всегда чувствуется. В то же время, когда исполняем европейские произведения, их тоже принимают на ура, поскольку мы в них вносим новые эмоции и краски.

— Эдуард Борисович, интернациональный биографический центр Кембриджского университета включил вас в мировую антологию «Имена XXI века». Что чувствует человек, добившийся такого признания?

— Чувствую в себе гораздо больший потенциал, могу создать новые коллективы. Но камерный и симфонический оркестры — мои детища, которые требуют много времени и внимания. Не получится быть везде и сразу, приходится себя останавливать, чтобы что-то не упустить. На мне ведь, помимо творчества, ещё и организационная работа, приходится решать буквально все проблемы.

Но я надеюсь, что ещё успею воплотить в жизнь свою заветную мечту — оперный театр. Собрать для него солистов, музыкантов, балетмейстеров, танцоров, заинтересовать их приехать сюда — непростая работа, но у меня есть серьёзный опыт.

— А сами брянцы готовы к такому театру, ведь культура у нас всё же ещё хромает…

— Если идти за публикой, которая хочет низкопробную легкоосваиваемую музыку, тогда придётся «Мурку» играть на трёх аккордах. По главному федеральному каналу крутят блатные песни — это издевательство над собственным народом. Это не мой путь. Буду исполнять Брамса, Шостаковича и так далее. Пусть люди вслед за нами и сами повышают свой уровень, учатся ценить прекрасное. Когда москвичи сюда приезжают, говорят, такого концерта не слышали и в столице. Это дорогого стоит. Считаю, за те 25 лет, что существует камерный оркестр, нам удалось воспитать своего зрителя.

ДОСЬЕ

Эдуард Борисович Амбарцумян родился в Армении, в Ереване, где окончил государственную консерваторию по двум специальностям: композиция и дирижёр оперного и симфонического оркестров. В 1993 году приехал в Брянск в гости к брату жены. В итоге перевёз сюда семью и родителей. Несколько лет по приглашению проработал дирижёром в Македонском национальном театре оперы и балета. Но, признаётся, русский менталитет ему оказался ближе. Заслуженный артист Российской Федерации, руководитель Брянского камерного оркестра, главный дирижёр и худрук Брянского губернаторского симфонического оркестра.